История
24 февраля 1950 года в Салдусе произошло многочасовое сражение, во время которого укрывавшиеся в домах № 33 и 35а по улице Стрикю (тогда — улица 5-го Августа) национальные партизаны Висвалдис Жанис Бризга (Visvaldis Žanis Brizga, он же «Карлис Крауя»; Kārlis Krauja), Юрис Крустс (Juris Krusts; он же «Арвид», Arvīds) и их сторонники Лизе Бергмане (Līze Bergmane), Волдемар Куршинскис (Voldemārs Kuršinskis), Вилис Куршинскис (Vilis Kuršinskis) и Леонтине Эзеркалне (Leontīne Ezerkalne) на протяжении нескольких часов оказывали вооруженное сопротивление или были свидетелями противостояния отряду Министерства государственной безопасности (МГБ) ЛССР, состоявшему из 34 человек и возглавляемому старшим лейтенантом Лукьяненко. Этот бой, один из немногих, которые национальные партизаны провели не в более привычной для себя лесной местности, а в городе, занимает важное место в истории латвийского движения вооруженного сопротивления и до сих пор вызывает целый ряд противоречивых мнений и нерешенных вопросов.
В Ригу пришла весна, и проявились все недоработки городской власти, писала 30 марта 1924 года «Сегодня». Половина даже главного Бульвара Свободы «покрыта коричневой корой грязного льда и навоза», «на тротуарах грязная слякоть и мусор», а Привокзальная площадь — «изрезанная морщинами и оспенными знаками ухабов, пестрящая лужами». Подальше от центра — транспортный паралич: «на санях уже нельзя ездить,.. проезда на колесах не выдержит никакая телега». В общем, Рига весной — «живой укор нашему самоуправлению».
Память о разрушительном наводнении 1922 года, недавняя многоснежная зима и внезапная оттепель породили в народонаселении настроения самого панического толка, констатировала 29 марта 1924 года «Сегодня». Спеша успокоить читателей, она публиковала пространный разговор с начальником метеорологического бюро, и заключала: «Конечно, Рига находится в безопасности… Вода не подымется выше уровня нашей набережной».
«В других государствах большие общества по борьбе с туберкулезом интенсивно развивают свою деятельность. В их распоряжения находятся значительные суммы, получаемые ими из правительственных и частных источников. У нас же народные санатории, детские колонии, больницы и проч. отсутствуют», — сетовало 28 марта 1924 года Латвийское общество по борьбе с туберкулезом в обращении, опубликованном в «Сегодня».
Дума Даугавпилса постановила передать в еврейский отдел министерства образования городские школы, числящиеся в русском отделе, но в которых, однако, «обучаются дети разных национальностей, преимущественно еврейские, составляющие до 75 проц.». В том же номере за 27 марта 1924 года «Сегодня» сообщала, что число школьников в стране в целом сокращалось — из-за военной демографической ямы, причем в школах нацменьшинств чуть медленнее, чем в латышских.
26 марта 1924 года рижская «Сегодня» публиковала отчет о встрече с послом Латвии в СССР Карлисом Озолсом. Дипломат «обрисовал в благоприятных красках» хозяйственную политику СССР, подчеркнул, что «представители сов. правительства и в настоящее время повторяют, что они желают жить с Латвией в дружбе», и различные неувязки в двусторонних отношениях вскорости будут урегулированы к удовольствию сторон.
Созданная русской общественностью Риги амбулатория стала стационаром, и завершила год с изрядным превышение доходов над расходами, сообщала 25 марта 1924 года «Сегодня». «Труд, затраченный коллегией врачей, в должной мере не оплачивается. Единственным побуждением к работе было сознание необходимости идти навстречу малоимущему населению в деле оказания столь необходимой ему медицинской помощи», — объясняла газета.
Рефат Чубаров известен в первую очередь как лидер крымско-татарского национального движения. Но в конце 1980-х он был директором Латвийского государственного архива и был депутатом Рижского горсовета, а политическая его карьера началась в Народном фронте Латвии. Австрийский журналист Хервиг Хёллер поговорил с ним, а автор Rus.LSM.lv Мария Кугель помогла подготовить интервью к публикации. Этот фрагмент г-н Хёллер предоставил эксклюзивно Rus.LSM.lv.
Сегодня в Латвии приспущены флаги — в этот черный день 75 лет назад 33 эшелона отправились в страшный путь, увозя за тысячи километров от родины 42 125 человек, 10 987 из них были детьми, от младенцев до 16-летних. Многие больше никогда не увидели родного дома. Утром к памятному камню жертв депортаций на Центральном кладбище Лиепаи легли цветы, а днем на станции Торе, откуда в 1949-м, как и до этого в 1941-м, эшелоны отправились в Сибирь, пройдет памятное мероприятие. Об этом рассказала информационная программа «Новый день».
Завтра, 25 марта, в Даугавпилсе, как и во всей Латвии, пройдут памятные мероприятия, посвященные жертвам коммунистического террора. Со дня депортаций 1949 года минуло 75 лет. Накануне скорбной даты Rus.LSM.lv побывал в местном клубе политрепрессированных и записал два рассказа. Предыдущие семь рассказов доступны по ссылкам в конце этого текста.
В Риге забастовали портные, и 23 марта 1924 года «Сегодня» иронизировала по этому поводу, рисуя картину без малого апокалипсиса и всемирного конфликта: «В непродолжительном времени будет несколько очень важных международных конференций… Допустим, что один из министров за невозможностью сшить себе новый смокинг или фрак, на одну из таких конференций не попадет». Отсутствие министра на конференции «вызовет кривотолки», а те всегда приводят к трениям. «Трения ведут к известной обостренности отношений… В воздухе определенно запахло порохом».
Министерство образования потребовало от отвечающих за школы меньшинств отделов отдать приказ об увольнении учителей, не имеющих латвийского гражданства. «Распоряжение мотивируетcя тем, что большинство учителей-иностранцев является пришлым элементом, не имеющим темной связи с Латвией», — писала «Сегодня» 22 марта 1924 года. «Удастся ли провести столь массовое увольнение учащих безболезненно для школы?», — заключала газета.
При переходе с временных латвийских рублей на латы могут возникнуть разнообразные сложности, замечала 21 марта 1924 года «Сегодня». Так, выпуск большой доли наличных в виде монет и отсутствие мелких купюр способны вызвать неприятие новых денег населением создать трудности банкам, так как «механически считать металлические деньги для кассиров труднее». «Быть может, для облегчения денежного оборота следовало бы, покамест, оставить разменные мелкие деньги в рублях», — полагала газета.
«Грандиозный процесс, по которому сначала было арестовано 600 человек — продукт отвратительнейшей провокации, созданной агентами ГПУ… Некоторым из обвиняемых инкриминируется шпионская деятельность в пользу Польши. Для всех, кто имеет хотя бы малейшее представление о политических убеждениях и настроениях этих людей (украинцев и далеко не друзей Польши), это обвинение нелепо и бессмысленно», — анонсировала 20 марта 1924 года «Сегодня» устроенный большевиками «процесс века».
Два заседания резекненской думы подряд заканчивались уходом части депутатов, сообщала 19 марта 1924 года «Сегодня». Одно оборвалось на рассмотрении финансирования еврейской школы. «Вопрос был отклонен голосами латгальцев и русских» (в качестве маленькой мести), и депутаты-евреи ушли с заседания. Второе тоже окончилось бойкотом, и город опять остался без бюджета. Писала газета и о плане правительства по борьбе со злонамеренными банкротствами, включавшем и «тщательные обыски банкротеров», и даже тюремные сроки.
Уходить на покой педагоги могут с 55 лет, если выработан полный стаж (российский тоже учитывается, но особым образом). В виде пенсии им назначается 80% от последней зарплаты, пересказывала 18 марта 1924 года «Сегодня» утвержденный правительством законопроект. Она также писала о проблемах крупного лиепайского предприятия, работавшего, как сказали бы сегодня, в свободной экономической зоне: «причиной закрытия фабрики является невозможность конкурировать с заграничными изделиями», да еще и в условиях, когда российский рынок потерян из-за войны.
«В Двинском районе, в нескольких местах, будут устроены телефонные дежурства во время ледохода. Взрывать лед постановлено лишь в том случае, если образуются заторы», — сообщала о принятых властями решениях «Сегодня» 16 марта 1924 года.
«Вчерашние враги на боевом поле не встретятся и на мирном состязании силы и ловкости», — писала 14 марта 1924 года «Сегодня» о недопуске немецких атлетов к Олимпиаде в столице Франции. Отношение к союзникам Германии по Первой мировой было мягче: к ним «враждебное чувство уже настолько остыло, что и венгры, и турки, и австрийцы будут участвовать». О «русских спортсменах» же спортсменах просто «ничего не слышно», отмечала газета, переходя к описанию нетерпения, с которым ждала игр, как сказали бы сегодня, французская индустрия гостеприимства.
Петра I в им же (и еще страшной эпидемией чумы) и разоренной Риге всячески ублажали и лелеяли. Император, в частности, воздал должное полюбившимся ему копченым «двинским лососям», отгулял на балу Черноголовых, насладился фейерверком и уехал в Петербург довольным — по своему обыкновению, инкогнито, рассказывала в марте 1924 года «Сегодня» в историческом очерке. В Видземе царь отобедал на почтовой станции: «Вынул из кармана складной нож, отрезал себе внушительный кусок свинины и стал есть его, держа пальцами».
Самое важное
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.